СВИДАНИЕ
  (поэма)
 

Мне Лермонтов приснился под Крещенье…
Крещенские бывают в руку сны.
Пытаюсь разгадать его значенье,
От тайных слёз глаза мои красны.

Как будто в нашем сквере Петроградском 
Сидел он с кем-то на одной скамье,
Один в военном, а другой был в штатском
Но, кто есть – есть кто, – известно было мне.

Какая-то живая шла беседа
Сквозь полтораста между ними лет,
Был меньше Он и жилистей соседа,
Похожий на последний тот портрет:

Как азиат, горчично-смуглолицый,
Сюртук был синий, красный воротник,
С Кавказа, верно, с огневых позиций,
Где протекает речка Валерик.

Но вот я тоже говорить с ним стала,
О том, что с детства был он мной любим, 
Что я его таким и представляла, 
И рада в жизни пообщаться с ним.

Он на меня смотрел в недоуменье,
Как тяжко я ворочала слова,
Хваля его с великим неуменьем,
Как будто впрямь вращала  жернова:

Что я его собою на дуэли 
Прикрыла б и от гибели спасла,
Пока «дары» ему не надоели…
И здесь младая дама подошла,

А я в своём остановиться раже 
Уж не могла, сгорая со стыда,
«А любите, – спросить  рискнула даже. –
Вы лошадей?» И он ответил «Да».

Потом они ушли…И я очнулась
В бессонной мгле январского утра,
Ничьё еще окошко не проснулось,
Но вместо холодов была жара – 

Плюс три по Цельсию… И как-то странно
Стал проявляться стих из забытья:
«Полдневный зной в долине Дагестана
С  свинцом в груди…» как будто это я.

Но он давно прочёл мои творенья 
И позабыл… И что всего больней,
Я уловила холодок презренья
К особе новоявленной моей.

Как этот злой поручик пехотинский
Умел язвить!.. Я ощутила вмиг –
Как от него Виссарион Белинский 
Ретировался, проглотив язык.

Такие ж испытала я мученья, 
Отвергнута любимою рукой,
Меня смешавшей с уличною чернью,
Бессмысленной, бездушной и глухой.

Как он меня спокойно оглоушил, 
Ко лбу не приставляя пистолет,
И даже этикета не нарушил, 
А просто взял и свёл меня «на нет»…

Я, правда, поступила не по-светски – 
Друг другу не представил нас никто –
А попросту – по-свойски, по-советски
Иль по-поэтски, словно на Лито –

Вдруг посягнула им распоряжаться,
Как вздумала б прибрать его к рукам…
Ах, как мне было трудно удержаться,  
Чтоб тут же не примкнуть к его врагам!

Но я стерпела. И к сердечной ране 
Прижала в возражение ему 
Ту книгу детства в золочёной рвани,
Столь дорогую сердцу моему!

И показалось мне… вдруг показалось,
Что не обидел он меня ничуть,
А просто мало времени осталось,
И надо торопиться в дальний путь,

Откуда не бывает возвращенья…
Был для поэта срок короткий дан, 
Чтоб кой-кого увидеть на Крещенье,
Где протекает речка Иордан.